Мне удалось связаться с Мурадом Раджабовым по телефону прямо из зоны СВО, а именно из военного госпиталя в Луганске, где он проходил лечение после полученного в бою ранения.

Мурад Дударович, что произошло? Как вы себя чувствуете?

Жизни ничего не угрожает, иду на поправку. Наш бронеавтомобиль «Тигр» был поражен противником во время движения к позициям. В нас попали два выстрела из РПГ. Один взорвался перед машиной, а второй прошел насквозь. Мы не сгорели, потому что передняя дверь открылась – как мне объяснили. В машине было семь человек. К счастью, никто не погиб, но все получили ранения разной степени тяжести и контузии. У меня пострадали лицо, шея, плечо и рука.

Убедившись, что Мурад готов продолжать разговор, мы вернулись к началу.

Школа, армия, университет…

Мурад Раджабов родился в 1973 году. Он окончил школу в родном селе Батлаич, отслужил в армии, а в середине 90-х получил диплом экономиста в Дагестанском государственном университете.

Затем последовала многолетняя служба в налоговой полиции, позже преобразованной в госнаркоконтроль. Дослужился до подполковника, старшего оперуполномоченного по особо важным делам, после чего вышел на пенсию.

ЖСК «Пархоменко»: надежно, безопасно, красиво

После этого Мурад Раджабов возглавил ЖСК «Пархоменко», поставив перед собой задачу построить прочное и качественное многоэтажное здание, которое отвечало бы требованиям самых взыскательных клиентов.

Максимальная сейсмоустойчивость, высокое качество строительных работ в целом, все для уюта и комфорта жильцов, — подчеркивает Мурад Дударович.

СВО

Мурад Дударович, многие зададутся вопросом: почему вы, предприниматель, руководитель строительной компании, оставили все и отправились в зону СВО? Что вас побудило?

Наверное, решающую роль сыграло воспитание, полученное в советском детстве. Мы росли на примерах Героев Советского Союза, фронтовиков Великой Отечественной войны, в том числе и наших земляков, дагестанцев. Двоих из них я знал лично — Абдулхакима Исмаилова и Ризвана Сулейманова.

Это люди, которые не остались в стороне, когда Родина нуждалась в защите. Я ориентировался на них. Да, у меня бизнес, возраст уже не юный, но я решил, что могу быть полезен нашей армии в зоне СВО. Кроме того, у меня был армейский опыт, поэтому мне не пришлось начинать с нуля.

Как я уже говорил, я служил в армии, — продолжает Мурад Раджабов. — Окопная жизнь мне знакома не понаслышке. Автомат я хорошо изучил еще во время службы в Госнаркоконтроле.

Тем не менее, я прошел курс подготовки на полигоне перед отправкой в зону СВО.

Что дает этот курс?

Обращение с огнестрельным оружием разных видов, передвижение с полной боевой выкладкой, отработка действий в обороне и атаке и так далее.

И после этого вы отправились в Луганскую Народную Республику?

Да, в один из батальонов БАРС («Боевой армейский резерв страны»). Не буду раскрывать наше местоположение, но скажу, что это очень близко к линии фронта, в нескольких километрах от противника.

Координаты для миномета

Вы служите минометчиком?

Если быть точным, я наводчик 82-мм миномета.

Как бы вы описали свою службу, чтобы читатель, находящийся в тылу, понял ее суть?

Если без технических деталей, мы получаем координаты цели в расположении противника и должны ее поразить. Я могу даже не знать, что это за цель, например, скопление техники. Наша задача — не промахнуться и сохранять бдительность. Противник постоянно пытается атаковать нас дронами, как на позициях, так и во время передвижения. Мы стараемся соблюдать меры предосторожности.

Где вы живете на позициях?

В оборудованных блиндажах.

Природа и погода там сильно отличаются от наших?

Я бы не сказал. Погода: весной тепло, летом жарко. С луганской зимой мне еще предстоит познакомиться. Природа – в основном степь с лесополосами для защиты почвы. Летом все вокруг зеленое.

Комбат

В батальоне служат россияне из разных регионов?

Да, у нас интернациональный коллектив. Хочу отметить нашего командира, позывной у него «Португал».

Это мужественный и опытный русский офицер, знающий свое дело. Он тоже был под обстрелом (когда мы получили ранения), но не растерялся, а отдавал четкие и быстрые приказы. Благодаря его хладнокровию и уверенным решениям нам удалось избежать более серьезных последствий.

Назову также «Рубина» – это местный житель, отважный боец. И еще двух наших земляков из Дагестана, Саада и Соломона.

Среди нас есть татары, буряты, армяне – представители разных регионов и национальностей.

Дагестанцы в зоне СВО

Какая репутация у дагестанских военнослужащих?

Скажу так: качества, которыми дагестанцы известны в спорте – воля, характер, бойцовские качества, решительность – проявляются и в зоне СВО.

Например, у нас было два парня, которых приходилось постоянно призывать к осторожности, настолько они рвались в бой.

А другие военнослужащие знают о Дагестане?

Конечно. Те, кто постарше, даже помнят стихи Гамзатова. (Мой Батлаич и гамзатовский Цада разделяет всего одно село. А мой покойный отец, председатель колхоза имени Карла Маркса, был близким другом поэта.)

Многие слышали о нашей республике или даже бывали там. Мы обменялись телефонами и договорились, что после окончания СВО я приму новых друзей у себя в гостях.

Вы подружились с сослуживцами?

Да, когда вместе побываешь под обстрелом, делишься секретами, как избежать атаки дрона, вспоминаешь мирную жизнь за чаем в блиндаже, быстро сближаешься с людьми, с которыми только познакомился.

Какую новость вы расскажете нашим читателям, Мурад Дударович?

Пока я лежал в госпитале, наши продвинулись вперед. Противник отступает…